По поводу закупок у “Аверса”

– Да, входите, я сейчас. – Секретарь неопределённо махнул рукой, не отрываясь от бумаг.

– У вас не так много времени, как вы думаете. – Посетитель сделал шаг к столу и поправил белую бурку, небрежно накинутую на широкие плечи.

– А вы, собственно, по какому вопросу? – Секретарь отложил бумаги и дал себе труд вглядеться в пришельца. Перед ним предстал немолодой, но всё ещё черноволосый еврей, с пронзительным взглядом зелёных глубоко посаженных глаз. Секретарю вдруг подумалось, что бурка не накинута на его плечи, а, скорее, как бы надвинута, и в этой надвинутости читается тихое насилие, которое та ежесекундно совершает над своим носителем.

– А зачем вам бурка? – Спросил он растерянно, чтобы спросить хоть что-нибудь.

– А зачем вам ответ? – Парировал пришелец.

– Ладно, – нашёлся секретарь, – вы по какому вопросу?

– Я, – хозяин бурки огляделся, едва заметным взмахом руки подозвал к себе стул и легко присел на него, – я по вопросу испепеления. 

– Из пепе… чего?

– Испепеления.

– Так это вам, – секретарь сглотнул и натужно улыбнулся, показывая, что шутит, – это вам к Пепелищеву на четвёртый этаж. 

– Я так и думал.

– Вы знакомы с Пепелищевым? – Секретарь почувствовал, как вдруг начали вздуваться вены на ногах. 

– Нет. Просто я предполагал, что вы не воспримете меня всерьёз. Что и оказалось. 

– А вы, собственно, кто? – Придавая голосу натянутую уверенность, спросил Сергей, сразу как-то вспомнив, что у него самого есть его собственное имя. 

– Я Демиург. – Ответил Демиург, и закурил. 

– У нас не курят. – Вяло сообщил секретарь Сергей и указал на соответствующий настенный знак.

– Даже у Пепелищева? – Демиург, как показалось Сергею, хмыкнул.

– Даже у него. – Сергей сглотнул. – Правила, знаете ли...

– Я не хмыкал. – хмыкнул Демиург. – А теперь, напротив, хмыкнул. Видите разницу?

– Вы читаете мысли? – Сергей тоже закурил, несколько раз нервно щёлкнув зажигалкой. 

– Настоящие мысли прочесть никому не дано, молодой человек. Даже их обладателю. – Демиург длинно затянулся. – А то, что вы называете мыслями, нужно не читать, а жечь в печи. Поэтому, кстати, я здесь. Вот, – Демиург сотворил из воздуха лист бумаги, исписанный красивой восточной вязью, – ознакомьтесь, подпишите. 

– Но, – начал было Сергей, никогда не знавший фарси, как вдруг понял, что это действительно фарси, и смысл послания ему уже открылся, – но я не могу этого подписать. Это же…

– Что? – Демиург устало вздохнул. – Это же что? 

– Это же приговор. Добровольное сожжение… причём многократное... 

– Да, и что? 

– Нет, ну как же! – Сергей хотел объяснить, что так не делается, когда вдруг понял, что объяснения не требуются. Слова ничего здесь не значили, как они уже давно не значили ничего и в других местах. Всё было решено, и всё было уже сделано. Причём, многократно. От него требовалась лишь подпись, которая, впрочем, уже стояла на положенном ей месте.

– Вот и славно. – Демиург поднялся, пряча бумагу обратно в небытие. – Вы оказались не так непроходимо… впрочем, оставим это. – Он очутился у двери кабинета прежде, чем Сергей успел моргнуть.

– Зачем? – Сергей, который был похож (особенно в этот момент) на Данилу Козловсокго, попытался говорить громче, но добился от себя лишь хриплого шёпота. – Зачем вы приходили?

– Формальность. – Коротко ответил Демиург, прикрыл за собой дверь и неспешно, но очень быстро двинулся по коридору в сторону лестнично-лифтового холла, хорошо видимый сквозь стеклянную стену кабинета. 

– Вот фигня ага? – Лёня Дрищ появился как всегда неожиданно и не к месту. Он приоткрыл дверь и протиснул своё болезненно худое плоское тело в комнату. – Стрёмный мужик да?

– Тебе чего надо, Дрищ? – Сергей постепенно приходил в себя, возвращая привычное самообладание и слегка надменную манеру.

– Ты эту невиданную бурку видел? – Лёня умел чувствовать обстановку, только когда его начинали насильно выпихивать из помещения, и поэтому не обратил совершенно никакого внимания на встречный тон. – Девчонки умудрились заглянуть под неё, когда этот мужик наливал воду из кулера. У него там крылья. Прикинь.

– Вообще-то, это очевидно. – Лёня устало откинулся в кресле и прикрыл глаза. Сигарета в опущенной руке должна была вот-вот обжечь пальцы, но Сергея это почему-то не волновало. 

– А зачем он к тебе приходил? – Лёня присел на краешек стула, как бы намекая, что в любой момент может сорваться с места, если что не так, и его снова захотят выпихнуть.

– Ошибся этажом.

– А куда он хотел?

– К Пепелищеву. 

– К Пепелищеву?

– К Пепелищеву. 

– Ага. – Лёня, казалось, утвердился в какой-то давно тяготившей его мысли. – Это значит, по вопросу закупок у Аверса. Так я и знал. Пиздец нам всем, вот что я тебе скажу. 
– Да, нам всем пиздец. – Спокойно подтвердил Сергей, и привычно подумал, что Дрищ, по ходу, вообще никогда и ничего не понимает. И не поймёт.