четверг, 11 апреля 2013 г.

СЕРИЯ «ГАЛОПОМ ПО ЕВРОПАМ». ФЛОРЕНЦИЯ ДЛЯ РУССКИХ.


Александр Васильевич сразу спросил:
– Тёма, может нужно граппы купить?
– Вы – говорю – сначала в квартиру зайдите. У нас в Тоскане через порог такое не обсуждают.

К тому моменту я был уже опытным Флорентийцем. Живёшь, живёшь в этом городе почём зря, а все «родственнички» тебя забыли. Ходишь один по пустой квартире, – то газовый счётчик проверишь, то ставенку приоткроешь, то роутер матерком обложишь. Скучно, как Михаэлю Шумахеру в пассажирском Мурманск-Новороссийск, а Никульшины всё не едут.

Турбулентность у них там, поезд опоздал, дети плачут по дому, старики рвутся с поводков, завидев сувенирную лавку, а я? А как же я? На столе приходят в негодность артишоки, оливки, хамоны и моцареллы, неизбежно приобретая характерный русский дух, а я смотрю в окно на купол Брунеллески и думаю: «Вот были же люди!» На белой скатерти «хрустальные» бокалы из IKEA, вилки из ящика и тарелки из керамики. Спрашивается, чего ещё вам надо?

Никульшин так и сказал:
– Вкусно, Тёма, у тебя в Италии.
– Да, – говорю, – пока вы ехали, разведал тут неплохой магазинчик на Никольской улице. Рядом с памятником.


Николая Демидова во Флоренции помнят. Сначала поставили ему памятник, а потом накрыли его стеклянной крышей для уюта. Известный российский рабовладелец отца и сына Черепановых, воздвиг здесь художественный музей, картинную галерею и дом для призрения престарелых и сирот. Картины и статуи его безбашенный сын Анатоль (он же Граф, он же Сан Донато) успел вывезти в Петербург в период между смертью папы и революцией, а вот престарелые и сироты оказались ему без надобности. Видимо, в Питере и своих хватало. Короче, Демидов в римской тоге, окружённый детишками смотрит вдаль на одиозный купол, а под его осандаленными ногами катят автобусы, и течёт беспокойная в это время года Арно (от украинского «гарно» с редуцированной «г»).

В России есть такой город – Мышкин. Ну, вы поняли. Там про мышек всё. Есть музей мышки, бар «У Мышки», магазин «Мышка» и ночной клуб «Под мышкой». Во Флоренции та же ерунда, только в роли мышки здесь Давид. На каждом углу либо его копия, либо подделка. Если бы Энди Уорхол это увидел, – от удовольствия зачесал бы волосы на другую сторону. 

Еще здесь имеется мост по прозвищу «старый», хотя на момент постройки он был довольно новым. Наверху устроена закрытая галерея, чтобы Медичи могли перемещаться из Палаццо Vecchio в Палаццо Pitti, не обременяя своё обоняние запахами мясных лавок, располагавшихся внизу. Муссолини же, в стремлении порадовать своего друга Гитлера, распорядился к его приезду прорубить в стене галереи три больших окна, чтобы тому было куда смотреть. Вот, в общих чертах, и весь мост. Мяса больше нет, зато есть ювелирные украшения, кожгалантерейные изделия и Давиды, Давиды, Давиды…

Вообще, Медичи понять несложно. Проблема запаха во Флоренции до сих пор решена не окончательно.
– А чем это у вас здесь пахнет? – Спрашивает Лида.
– Немного – говорю – тухлыми овощами, немного плесенью, а в основном, полагаю, мочой.
– Вы что с Никульшиным другого места не могли найти для рисования?
– Да такое место – отвечает Саня, замешивая охру с краплаком, – может быть одно на всю Италию! Его, между прочим, было не так-то просто найти!
Родной уголок – и красиво, и противно.

Собор Санта-Мария-дель-Фьоре, в отличие от Чебурашкиного Дома Дружбы, строился почти шесть веков. С тринадцатого по девятнадцатое столетие над его сооружением трудилось множество каменщиков, скульпторов, декораторов и архитекторов широкого профиля. Но когда в 1420 году были выложены стены, и пришла пора сооружать купол, выяснилось что без лесов построить его нельзя, а возводить леса на такой высоте мешает гравитация. Тогда было принято решение дождаться изобретения железобетона, надуть пневмоопалубку, завязать арматуру, залить раствор и курить, пока не схватится. Но тут, откуда ни возьмись, появился Филиппо Брунеллески и всё отменил. Он сказал, что придумал волшебную кладку, которая позволит построить купол собора из кирпича и дерева, а ещё внутри можно будет ходить. 


Когда-то давно, когда меня учили врать, что я архитектор, мне пришлось подробно изучить конструкцию этого купола. Брунеллески был сильным магом, поэтому до сих пор никто до конца не знает, что и как он там намутил, хотя в целом, конструктивная идея ясна. Помню, Лида как-то сделала огромный макет этого купола в разрезе, и все ей завидовали. В общем, про это сооружение мы кое-что знали и до прибытия во Флоренцию, но как говорил старик Джакомо Казанова: «Это обязательно нужно потрогать».

На ощупь купол холодный. В его толще действительно есть лестница, по которой можно подняться на смотровую площадку, чтобы сойти с ума от красоты, а заодно сориентироваться в городе. Сегодня все проходы купола заселены японцами с фотоаппаратами. Прежде, чем перешагнуть тот или иной порог, они высовывают из проёма свои камеры, щёлкают, разглядывают полученный снимок, и только потом семенят навстречу сфотографированному. Что они впоследствии делают с таким количеством фотографий, не ясно. Поют их в караоке?

С туристами здесь порядок даже в марте.
– Катя, – говорит жене Александр Васильевич, – пойдём со мной. Я там магнитик приглядел, не могу решить брать или нет.
– С Давидом?
– Почему с Давидом? С куполом!

Повсюду слышна русская речь. Но сограждан узнать просто, даже если они молчат. Их отличают напряжённые лица и характерный среднерусский прикид. Женщины узнаются по красоте, мужчины по барсеткам и скорби в глазах. На их фоне европейцы выглядят модно и одновременно наивно. Если с ними заговорить, то у них возникает странное восторженно-изумлённое выражение. Как будто их внезапно оторвали от чтения Эмманнуэль Арсан и заставляют принять воинскую присягу.

Итальянцы общительны, но ненавязчивы. У них правило – разговаривать каждые пятнадцать минут. Едешь, к примеру, на мопеде в магазин, думаешь, хорошо бы за пятнадцать минут добраться. А то ведь придётся останавливаться и искать собеседника. Правда, один местный гражданин проявил-таки качества, свойственные нашим рыночным кавказцам. Поймал меня в магазине, раздел, потом одел и подвёл к зеркалу. Он утверждал, что в этом голубом пиджаке я буду не просто архитектором, а настоящим плейбоем.
– Вы доктор? – Спросил он, расстёгивая на мне пуговицы.
– Нет. – Говорю. – Архитектор.
Ну, и понеслась. Еле ноги унёс. Голубой – не мой цвет. Время экспериментов, как и положено, закончилось ещё в «колледже».

В общем, десять дней. Десять дней мы прожили во Флоренции, а красивее и не скажешь. Вежливые люди, свежая еда, хмельное вино и остроумные друзья. Теперь в Москве, как в командировке – подсчитываешь суточные, тоскуешь по дому и зачёркиваешь дни в календаре, отмечая, «сколько прошло, чтобы вычитанием определить, сколько осталось».

– Ну что, Тёма, – спросил Александр Васильевич на прощанье, – может, нам граппы выпить?
– Можно. – Ответил я. – Но только, если много.

понедельник, 8 апреля 2013 г.

ВНИМАНИЕ! ВНЕОЧЕРЕДНОЕ СООБЩЕНИЕ!

Друзья!
Свершилось чудо!
Обнаружен Радист!



Сегодня по сообщению анонимного источника (кто обнаружит его отражение в стекле, будет проклят), был идентифицирован один из героев повести "Декабристы", а именно -- Радист!
Радист нёс на спине рюкзак электродов, держа в каждой руке по белому полиэтиленовому пакету с неизвестной субстанцией. Радист был бодр и с удовольствием пререкался с какой-то обнаглевшей старухой. Наш фотокорреспондент успел сделать снимок героя и отправить его по почте в редакцию, после чего бесследно исчез дома и уснул.

Мы же считаем своим долгом успокоить москвичей. Радист вернулся, и ему, в отличие от Бэтмена, не нужен Робин, чтобы оберегать наш с вами покой. Ведь все мы  помним то время, когда он так завалил суды работой, что после этого мы с вами два года могли безнаказанно не платить налоги и проезжать на красный свет перекрёсток Измайловского шоссе и Вельяминовской улицы, что плохо. Я хожу там каждый день, и меня задрали нарушители, неспособные разглядеть стоп-линию напротив супермаркета АБК. И если вы думаете, что купленные  права  наделяют вас  правом игнорировать законы людского общежития, когда вы спешите попасть в пробку на Щёлковском шоссе, то мне не остаётся ничего, кроме как посоветовать вам   купить часы TOO LATE, которые хоть и показывают время, но неправильно. Короче, Радист вернулся, и теперь уже слишком поздно.

Я всё.

четверг, 4 апреля 2013 г.

СЕРИЯ «ГАЛОПОМ ПО ЕВРОПАМ». ВЕСЬ РИМ ЗА ПОЛЧАСА.



«Каждый город имеет свое лицо, и в каждом городе на один и тот же вопрос вам ответят по-разному. Ну, вот представьте себе…»
М. Жванецкий.


Самолет – единственный вид транспорта, путешествовать на котором одновременно и скучно, и страшно. Особенно, если за один день вам нужно взлететь дважды и желательно столько же раз сесть. Что и произошло.

Для начала было решено приземлиться в киевском Борисполе, чтобы дозаправиться и сменить самолёт. Боинг вынырнул из-под облаков на высоте двух метров от ВПП, протрясся по рулёжке, припарковался между двух грязных сугробов и наконец заглох. Все облегчённо выдохнули, а потом и вдохнули.

В аэропорту оказалось накурено, как в каптёрке у грузчиков. Здесь по старой украинской традиции Smoking lounge вентилируется через Duty Free, поэтому в Борисполе курят все, включая и беременных несовершеннолетних. Дым отечества. Короче, оставаться здесь не было никакого смысла, и я снова пошёл на взлёт.

В Риме тоже курят все кому не лень, но осознанно. Поэтому воздух здесь прозрачнее. Наглотавшись итальянского кислорода (без ГМО), я тут же решил осмотреть достопримечательности и спустился в подземку. В Риме всего две ветки метро и обе ведут не туда.

Времени у меня было хоть отбавляй, что Никульшин и сделал. Он написал sms, что, мол, они не успевают приехать из Милана во Флоренцию, чтобы вовремя заселиться в квартиру. Поэтому мне нужно выезжать немедленно, где бы я ни находился, а то всем нам, обливаясь слезами, придётся платить штраф. Да, он знал, на что давить. Платить штрафы я люблю еще меньше, чем Рамзан Кадыров читать.

Короче, пошел я бродить по Риму, не забывая каждые полсекунды поглядывать на часы. И вот, что удивительно. Не успел я трижды обойти Колизей, как заметил, что вызываю неподдельный интерес у молодых римлянок. Главное, у каждой в руке по парню, а на меня пялятся до хруста в тонких шеях. В общем, сошёл-таки за диковинку! Правда, позже заметил, что парни на меня тоже глазеют. Как волки на собаку. Нашел своё отражение в луже и понял, в чём дело. Им меня просто жалко. После двух перелётов с похмелья я всегда выгляжу как человек в предынфарктном состоянии.

Пообедал и сразу на Форум! Прекрасное место. Обожествлённые руины. На фасаде музея Капитолия повесили Юлию Тимошенко в виде большой фотографии. Она с грустью смотрит на Марка Аврелия, мол, хорошо тебе – ты всё ещё на коне…

В поезде до Флоренции тоже было скучно. Но, разумеется, совсем не страшно. Итальянцы умудрились полностью уничтожить дикую природу. Поэтому за окном со скоростью двести пятьдесят километров в час проносятся только коровы, оливковые деревья, виноградники, коровы, оливковые деревья, виноградники, коровы… дальше вы знаете. Развлекался редкими овцами и ветряными электростанциями. У овец были добрые размазанные скоростью лица.

В Италии большая часть всего автоматизирована. Всех женщин давно вынули, а автоматы поставили. Сигареты, билеты, газеты выдают роботы. Всё, как в Москве, только почему-то работает. Цыгане подбегают к туристам, кенайхелпают и тут же воруют сдачу.

Я уже было подумал, что и поезд едет без помощи людей, но тут ко мне подошёл кондуктор и потребовал билет. По его лицу было видно, что и он был бы рад на замену себя автоматом, а то ведь приходится работать!

Короче, из Рима я ретировался на огромной скорости, так что больше мне рассказать нечего. В целом, мне понравилось. Главное – не разговаривать с цыганами и не смотреть в лужи. Если занесёт туда ещё раз, отправлюсь в Ватикан. Правда, дьявольское подземное метро туда не ходит, поэтому придётся искать какой-нибудь Папатрамвай, который довезёт меня до собора Святого Петра, где я стану кормить голубей, фотографироваться на фоне и покупать майку с надписью «Я люблю Папу». Ведь говорят же, что убогие и умалишённые угодны Богу.

вторник, 2 апреля 2013 г.

Соло на LENOVO. Part one.




На сайте, посвященном творчеству Марины Цветаевой (http://www.tsvetayeva.comнашел два инфернальных раздела: «Цветаева в блогах» и «Обратная связь». Далеко не сразу понял, что это на самом деле значит.

Новость вконтакте: «Умер Борис Стругацкий». Под статьёй кнопка: «Мне нравится». Отметились 14 человек.

– Скажите, вас когда-нибудь посещала мысль о самоубийстве?
– Бывало. По утрам. Думал, если водки нет, убьюсь пивом.

– Илья, – спрашиваю я брата, который протирает свой сматртфон шёлковой салфеткой, – тебе не кажется, что ты слишком влюблён в этот телефон? Носишься с ним, как с писаной торбой!
– Нет, что ты! – Восклицает он. – Наоборот, мне иногда кажется, что я отношусь к нему слишком небрежно!

Едем с Андреем Америковым на машине. Вдруг вижу на лесной опушке огромный в два человеческих роста плакат «Огонь ошибок не прощает».
– Но был, – говорю, – правда, один случай, когда огонь простил-таки ошибку.
– Да, – отвечает Андрей, – а потом жалел.

– Тёма, – говорит Даша, с которой мы не виделись лет десять, – ты раньше был таким стройным и подтянутым! А теперь ты просто классный!

В Москву можно попасть двумя способами. Можно в ней родиться, а можно в неё приехать. Стало быть, покинуть Москву можно выбрав один из двух вариантов: уехать или умереть.

– Лида, – говорю я, – какие вкусные заварные пирожные!!!
– Ой, ну что ты? – Отвечает она. – Они в сравнение не идут с теми, которыми я недавно отравилась!

У Пушкина была хорошая память, и он недолюбливал своего друга Пущина за то, что тот редко писал ему письма. У Пущина память была значительно хуже, поэтому он всё забывал и часто путал имена. На конвертах вместо «Пушкину» он иногда писал «Пущину». Письма возвращались отправителю и Пущин, вскрывши конверт, со слезами умиления начинал читать: «Здравствуй, дорогой друг. Очень по тебе скучаю, а в последнее время особенно…». Перечитав письмо несколько раз, Пущин тут же садился за ответ: «Здравствуй, дорогой друг…» – писал он, – «Был несказанно рад получить твоё последнее письмо, из которого видно, как странно и необъяснимо схожи наши судьбы…»

To be continued